Париж. Заселяясь в отель, понимаешь, что пространство в Париже дорогого стоит. И всё же, расположение отеля в Париже играет ключевую роль. Нас уже ждала представитель администрации Галереи Лафайет — Аза Инсерто. После провинциальной Шампани галерея Лафайет показалась тем самым адом куда в другой жизни попадают все шопоголики. Или раем. Нет, всё комфортно, цены, ассортимент… но, мне показалось, что здесь не бывает французов и даже многие продавцы здесь из других стран, чтобы, скорее всего, им было легче общаться с покупателями, большинство которых, конечно же из Восточной Азии и Индии. Париж контрастирует с провинцией, и сильно.
Снимать в галерее тоже запрещено. Казалось бы. Вообще, в провинции французы любят когда их снимают, и если даже не любят то слова против не скажут и вида не подадут. В Париже всё наоборот. Все такие космические, у всех настолько всё секретно… странно, что на улицу не боятся выходить. Были и приятные исключения, например полицейские или молодёжь, мигранты же, коих в Париже как звёзд на небе в безоблачную ночь или более старшее поколение… в негатив сразу уходят.
Вечерело. Мы приглашены на совместный ужин с пресс-атташе Офиса по туризму и конгрессам Парижа — Вероник Потелет, в ресторан Le Saut du Loup, который уютненько расположился у подножья Луврской пирамиды. Ключевое слово «ужин», но снова удачный официоз. Шарм француженок расслабляет в общении и оправдывает свою репутацию. В этот вечер, женское общество явно решило нас побаловать в лице не только Вероник, но и хозяйки парижской цепочки ресторанов Валери Буттиньоль, а также милой хозяйки непосредственно Le Saut du Loup и её подруги Маши Виноградовой, которая уже давно парижанка. Нам пели французские песни, мы пели француженкам русские песни… Сидели нарядно. Милые перекуры и беседы на улице с видом на вечерний Лувр в перерыве между песнями. Вечер определённо удался.
…Париж с раннего утра баловал солнцем. Заспанный Монмартр встретил первыми не пуганными туристами одиночками, которые живыми ручейками растекались по его улочкам. Суббота, ранее утро. Франция отсыпается после пятницы. Через полчаса живые ручейки превратятся в бурлящий разноголосый поток любопытствующих, которые и родились для того, чтобы попасть на Монмартр. Поток уносит тебя по течению, а ты, рассекая чужое любопытство, пытаешься ухватиться за ветку дерева.
Милые японские разявы. Всегда и везде их замечаю. Они выделяются среди толпы. Так и хочется прикрыть их от бурлящего потока, потому как абсолютно беспомощно выглядят. Когда юркий художник настигает тебя в этом людском круговороте своими пытливым взором и объясняет, что только ты достоин его таланта и времени… ты не соглашаешься, ведь не Монье он, а они соглашаются. Забавные, беспомощные и милые.
Выбираясь на свободный островок, заказываешь себе чашечку кофе или бокал вина, щурясь, подставляя своё лицо солнечным лучам. Слышны речи всего мира. Слушаешь сквозь бокал вина… калейдоскопом кружатся лица, белые, чёрные, жёлтые и изредка вчерашние синие. Художники, официанты, таксисты — те самые три кита Монмартра. В Париже есть виноградники?! Вот да, один из них как раз на Монмартре и находится.
Парижское винтажное барахло. Блошка. Отправились на блошиный рынок. Сюда нельзя пускать женщин. Однозначно. Даже француженки сюда приходят парами, видимо потому, что «только подруга поймёт». Во-первых это целый город поделённый на кварталы. И если даже сюда прийти за конкретной вещью то можно вычеркнуть этот день из жизни. Французов мало. Быть может субботнее утро. А те кто были, особо не млели, а чётко шли по маршруту. Местные, им уже известно что и где искать. Туристам здесь опасно. Семейный бюджет может и рухнуть. Но чертовски интересно.
Вторая половина дня. Относительно свободная. Морса и Промыч отправились побродить по Ла Дефанс. Девальд же пустился во все тяжкие и решил исследовать Париж на велосипеде. А я, Ирина, Тимон Тимоныч и Настя выбрали самое неинтересное. Только для девочек! Отправились в гости к бренду Lancel. Официоз. А что делать? Ценит французский гламур русского покупателя, а тот и платит той же монетой. Потому как качество и репутация. Но, было интересно понаблюдать, как и французы и американцы совершают покупки в подобных магазинах, и насколько в Lancel вышколенный персонал.
Зато у нас была возможность изрядно накататься на парижском метро. Если бы не наша Белая госпожа Анастасия, то изрядно можно было бы вычеркнуть. Вроде бы всё просто устроено в парижском метро, но вот эти маленькие билетики «туда-сюда»… В галльском метро забавно. Оно чистое. Не музей, но станции уютны, вагончики весёленькие, рассадка пассажиров в вагончике непривычна. У нас удобней. А по парижским ценам так самый удобный способ передвижения по городу.
Метро, как в Париже, так и в любой другой столице, лично для меня, является неким социальным лакмусом, который проявляет невидимое при свете дня. Если выйти в Московском метро, к примеру, на станции «Комсомольская» и постоять 10 минут, понаблюдать за людьми. Если в этот момент не проходит полицейский рейд, то можно увидеть другую Москву. О которой догадываешься, но не знаешь что она настолько ТАКАЯ. Так и в Париже. В вагоне метро в хлам космический африканский персонаж что-то праздновал. Буйно. Все французские мужчины молча косились несколько остановок. И ничего. Появилось желание осадить. Но подозрения в растлевающей толерантности этого города и понимание того, что я же в полиции и зависну, остановили. Это их жизнь, это их выбор. Но, судя по всему, в 2018 году всё же самым популярным у нас будет анекдот «Встретились как-то всё тот же русский, Мари и Дональд».
Толерантности в Париже много. Всем любителям сюда. Правда, недовольных ею всё больше. Полиция старается как может. К слову, в Шампани, за три дня я не увидел ни одного полицейского. Забавное действие наблюдал выйдя из метро. Собака с милицией приходила. Иные люди, их было около пары десятков, уселись на площади, перековались все наручниками, заклеили себе рты пластырем. Бунтуют. Просят больше свободы. Имеют право. Забавны были не они сами, а действия полиции. Во-первых полиция (какой-то отряд небольших гренадёров с собаками) взяли бунтарей в кружок, чтобы не растекалось. И просто стояли и культурно на них смотрели. Во-вторых совершенно спокойно разрешали снимать весь этот аншлаг. Нервы у мини-гренадёров к чёрту.
Вечер обещал быть томным. После посещения Парижского бутика Lancel и катания на метро — решили прогуляться до своего отеля мимо Эйфелевой башни. Шансов не было, все шансы отошли китайцам и индусам штурмующим главный вход. Ну и ладно. К чему эти стереотипы, я Шампань видел. Пройдя мост понаблюдали за башней со стороны.
Проголодались. Какой-то топовый французский ресторан. Никому из нас он не понравился. Анастасии явно было неуютно за всё это. Хотя… Тот самый случай, когда ну совсем никак. Нет, он такой весь богемный, всё по брони, все несколько этажей. Обслуживание отвратительное. Да, так бывает и в Париже. Потому, назовём его к примеру «Paris perdant» (я и правда не помню его название) и забудем что он был в нашей жизни.
Забыл про Наполеоновские правила! Про Наполеона и так всё известно — маленький, вредный, властный, романтик. А вот правило он однажды придумал золотое. Мой вольный пересказ таков: то ли на работу он ехал, то ли с работы, но голод не тётка, заглянул в харчевню по пути. Наполеон, Наполеон… зашептали завсегдатаи пьянчужки. Грохнулся в обморок трактирщик и всё его семейство последовало за ним. Наполеон, хоть работал и много, и тоже всегда под лёгким флёром и слыл императором вредным, но, был всё же культурным французом.
Честно прождав минут сорок, пока хозяева потерялись в обмороке, император подустал, культурно подустал. И в этот момент он решил по всей Франции ввести правило для всех едален без исключения: первым делом подавать путнику хлеб и воду, а потом можете и в обморок сходить. С тех пор это правило во Франции не нарушается. Всегда и везде сперва подадут бесплатные французские булочки и воду и уж затем примут заказ. Таких императоров нынче не рождается. И даже если не улыбнётся сама кухня или обслуживание, то как минимум хлебушек с водой достанется.
И мы решили утопиться в ночном кураже. Потому как пора. На площади Бастилии, во французском бистро. Человеческом. Как же нам повезло. Вино, коньяк, снова вино, французы вокруг, на площади люди добрые и весёлые. Никто не курит свои. Ну и ладно. Ближе к часу ночи проголодались и все съели мой французский гамбургер. Какой же прекрасный был день, вечер, все и всё вокруг. Как добрались до отеля, помню смутно. Танцевали по дороге? Было. Все видимо танцевали и мы, чтобы не выделяться. Утром предстояло покинуть Париж. Отступление. Я тоже думал, что всё. Но, повторилось. Оставался ещё один нетронутый день в алко-экспедиции. В Пикардии. Куда ранним утром мы и должны были отправиться. Что такое Пикардия? Мы даже не догадывались.
Париж. А что Париж? Париж город вор. Его каштановые улочки и мосты под радугой украли моё сердце, его женщины бессовестно крали мои желания. Каждую секунду. Таким я его запомнил. Вернусь ли? Вряд ли. Париж словно первая любовь.